Колокольчик поддужный, внутри клеймо "7".
Без повреждений, звон долгий, било в наличии.
Высота: 9 см., диаметр: 9 см.
Упряжные бубенцы изготовлялись в основном из бронзы или латуни с помощью литья или штамповки. Иногда на бубенец наносился тонкий слой серебра. Как и в случае с колокольчиками, посеребренный бубенец назывался белым, а не имевший покрытия – желтым, и имел номер («меру» ) – от 4/0 до 22. Иногда встречались промежуточные (дробные) номера: 1 1/2, 2 1/2, 3 1/2.
Номер характеризует относительный размер бубенца, причем в большинстве случаев, в отличие от колокольчиков, чем крупнее размер, тем больше номер, хотя были и исключения из этого правила. Абсолютные размеры упряжных бубенцов сравнительно невелики. Поперечный диаметр в основном укладывается в пределы от двух до девяти сантиметров.
Веселый, мелодичный и удивительно красивый звон поддужных колокольчиков не только оповещал о приближении подъезжающей повозки, но также и дарил ощущение радости, надежды, воспевая в своих дорожных песнях бескрайние просторы Руси, широту русской души и огромную, бесконечную веру русского человека. Появившись во второй половине 18-го века в качестве атрибута для почтовых повозок, эти колокольчики в скорые сроки получили всенародное признание и стали одним из наиболее выразительных символов нашего государства в XIX-ом веке!
Обычай ездить со звоном относится к числу самых древних и распространенных на планете, в России же он приобрел особую популярность в связи с появлением троечной езды. Под звон поддужных колокольчиков лихие тройки влекли по российским дорогам курьеров, путешественников, почту.
Русская тройка стала использоваться для курьерских сообщений в 20-е годы XVIII века, а настоящую популярность приобрела еще через полстолетия. Одновременно с расцветом курьерской и почтовой езды на тройках возникла потребность в звуковых сигналах, которые были бы слышны на значительном расстоянии. Во-первых, сигнал был нужен, чтобы потребовать от пешеходов и других экипажей немедленно освободить дорогу. Ведь тройка, особенно курьерская, мчалась с большой скоростью, а правил дорожного движения тогда не существовало. Во-вторых, такой сигнал оповещал персонал очередной почтовой станции о необходимости своевременно подготовить смену уставшим лошадям, ведь курьеру мешкать нельзя.
В странах Западной Европы и Северной Америки в качестве звукового сигнала широко использовался почтовый рожок. Попытки привить российской почте рожок предпринимались и во времена Петра I, и позже, но окончились неудачей. Ямщики издавна предпочитали обходиться удалым свистом и громкими криками. Считалось даже, что лошади под молодецкий посвист бегут быстрее. Ямщиков наказывали штрафами и побоями, но это не помогало. Почтовый рожок так и остался лишь эмблемой российской почты.
Наконец, в последней трети XVIII века какой-то безвестный изобретатель придумал использовать в качестве сигнального средства маленький колокольчик. Удобное место для него нашлось сразу – дуга над головой коренника. Колокольчик туго привязывался к средней части дуги с помощью сыромятного ремня. Сам он был неподвижен, во время езды раскачивался язык (ударник), который бил по внутренней стороне стенки колокольчика. Колокольчик, подвешенный под дугой почтовой или курьерской тройки, стали называть поддужным или почтовым (ямским) колокольчиком. Звон почтового колокольчика был слышен на расстоянии двух и более верст. Но это был не просто звуковой сигнал. Курьерам и пассажирам приходилось преодолевать огромные расстояния по бескрайним российским просторам. Приятный звон колокольчика скрашивал однообразие утомительной езды, которая нередко растягивалась на много дней. Поэтому звон почтового колокольчика был одновременно и сильным, и нежным. Преобладание одного из этих двух качеств давало основание называть звон либо ямским, либо малиновым. Кроме того, считалось, что благодатный колокольный звон отгоняет нечистую силу. Вот и подвешивали наши предки на конские дуги колокольчики, чтобы при их звуках бесы бросались прочь с дороги, не в силах помешать путешествующим.
Конечно, колокольчик можно было подвешивать под дугой любой русской упряжки, но именно при езде резвой тройки звон колокольчика становился наиболее ярким и выразительным. Езда на тройках с колокольчиками стала очень популярной в XIX веке. Иногда под дугой подвешивали два и даже три колокольчика, а в северной России – до пяти. Вслед за почтовыми появились и многочисленные частные тройки. Владельцы и наниматели таких троек тоже желали ездить со звоном – потребность в поддужных колокольчиках быстро росла.
